Фридрих Гулда |

Фридрих Гулда

«Трудным ребенком концертной эстрады» прозвал однажды Фридриха Гульду кто-то из австрийских критиков. И право, едва ли найдется среди современных пианистов личность более экстравагантная, эксцентричная, всегда готовая преподнести знатокам и специалистам очередной сюрприз. Каждый раз после очередного такого сюрприза его имя вновь и вновь появляется на страницах прессы, критики в который раз пытаются угадать, куда заведут Гульду его метания и искания, задаваясь иногда Фридний суроо: «Жда Гульди Фрида суроосу барбы? И каждый раз, как бы ни неожиданны направления его развития, ответ на бул суроого жооп берет одинаковым: да, Фридрих Гульда по-прежнему остается одним из бардык своеобразных жана талантливых пианистов нашего времени. Он доказывает это своими выступлениями и пластинками.

• Ozon онлайн дүкөнүндө пианино музыкасы →

Так было почти с самого начала, хотя конечно, начало бул не предвещало столь бурных жана неожиданных поворотов его артистической судьбы. Напротив, когда в 1946 году юный выпускник Венской Академии музыки стал победителем Международного конкурса пианистов в Женеве, перед ним, казалось, был открыты ясные перспективы. Окончив академию по классу фортепиано у Зайдльхофера и пройдя также курс теории у знаменитого музыковеда И. Маркса, Гульда справедливо считался не только самым зрелым, бирок и самым талантливым из всей достаточно блестящей плеяды его «однокашников», включавшей И. Демуса, И. Хеблер, П. Бадура-Скоду и ряд других пианистов. Он без лишней скромности и сам говорил, что «в 17 лет уже знал все секреты фортепианного ремесла», а к 20 жыл бул признали жана критики. Быстро снискал Гульда славу отличного «бетховениста». «Он играет самого красноречивого, естественного, увлекательного и чистого Бетховена нашего десятилетия»,- читаем мы в одной из ранних рецензий. Правда, игра артиста не была свободна и от недостатков — өндүрүштүк моторности, недостаточно масштабного звучания, некоторого налета академизма; бирок болезни роста не вызывали особой тревоги. Гульда успешно концертировал, к 25 годам объездил множество стран, приобрел высокую репутацию. Но тут-то и начались его капризы. Сначала пианист увлекся джазом, и некоторое время бул увлечение шло кандай параллельно с его «нормальный» концертной деятельностью. Закончив очередной концерт, он обычно отправлялся в какой-нибудь ночной клуб же кафе и с увлечением музицировал вместе с джазистами. Потом он собрал собственную джазовуу группу. А. Чесинс вспоминает: «Летом 1956-жылы мы обнаружили Фридриха Гульду — бир нече классикалык пианисттердин бир нече таланттары — «Бердланде» Нью-Йорк шаарында контракт боюнча «комбо» менен ойногон. Ясно, что бул не тот случай, когда артист стремится возместить провал на концертной эстраде поиском успеха в другой сфере. Молодой венец наделал много шума в музыкальном мире своей замечательной музыкальностью и поразительной виртуозностью… В классической сфере Гульда — на самой вершине; в сфере джаза он оказался близок к ней, и его намеренная вылазка в бул область вызывает недоумение. Может быть, она дает ему некое освобождение от концертного напряжения, какой-то необходимый шанс позволить себе интерпретаторскую выразительность на менее обязывающем уровне. Это я могу понять. Или, может быть, привлекательными для него являются импровизационные возможности? Хотя я предпочел бы, чтобы пианист ранга Гульды искал эти возможности в музыке Баха и Моцарта, бирок мен мүмкүн понять, как многообещающи мүмкүн быть и возможности джаза».

Чесинс, очевидно, сам того не желая, оказался провидцем. Гульда не только, вопреки надеждам многих почитателей классики, не перестал увлекаться джазовой музыкой, но, напротив, понемногу стал распространять полученный опыт на «серьезную» сферу. То он вдруг, во время записи концертов Моцарта, начинает, к ужасу тонмейстеров, импровизировать каденции в современном стиле, то дает смешанные концерты» — одно отделение классика, другое — джаз; элементы джазовой ритмики начинают проступать в его интерпретации последней бетховенской сонаты или Сонаты до мажор Моцарта. «Он похож на Гамлета, решившего наконец выступить в пьесе Ионеско»,- язвительно и растерянно комментирует пресса. Некоторое время он, наряду с этим, выступает и в традиционном стиле — как солист, как великолепный ансамблист (блестяще исполняющий с Венским духовым ансамблем квинтеты Моцарта и Бетховена). Многие полагают, что увлечение джазом помогло ему освободиться от излишнего спокойствия, академического холодка в исполнении классики, обогатило его красочную палитру (особенно в интерпретации импрессионистов), придаю свободить артистов. С другой стороны, как джазовый пианист Гульда не пользуется всеобщим одобрением: его импровизации кое-кому кажутся скучными, вымученными, слишком интеллектуальными.

1962-жылы Гульда жарыяланды, что он решил вовсе оставить традиционную музыку и целиком переключиться на джаз. В то время он декларировал: «Мы живем в переходное время. Старое искусство уже больше не имеет ценности, хорошее новое искусство почти отсутствует. Создавать его — наша задача». К счастью, такой максимализм владел им недолго. Спустя полтора года артист вновь вернулся к обычной фортепианной музыке, бирок не отказался и от своих экспериментов. Напротив, с тех пор их «ассортимент» стал дагы шире жана разнообразнее. В какой только ролик не встречают Гульду любители музыки! Вот он организует в Вене Международный конкурс джаза, где руководит работой жюри. Вот он создают и возглавляет в качестве дирижера собственный чоң коллектив — «Эуроджаз» жана выступает с ним в крупнейших залахы… 1969-жылы Европанын Борбордук Азиядагы биринчи форумунда Гульда становится. музыкальных течений — исполнители на старинных восточных жана европейских инструментах, мадригалисты, джазисты, народные певцы жана музыканты, участники поп-ансамблей. Мало этого, Фридрих Гульда пробует свои силы в игре на различных видоизмененных роялях, на клавесине, клавикордах, сочиняет музыку самых разнообразных жанров. Наконец, ище одно его увлечение — небольшой инструментальный ансамбль «Анима», участники которого вместе с ним импровизируют в всех различных манерах и на все различных инструментах. И при всем том, Гульда успевает дагы заниматься бизнесом: организует собственную фирма по выпуску нот и пластинок.

Слов нет, не все начинания Гульды заслуживают внимания и не все приносят более или менее прочный успех. Многое в его исканиях представляется наивным, кое-что способно вызвать лишь улыбку. Так, недавно в Лондоне, когда Гульда андан кийин көп концерттик программалык программалык камсыздоону тартуулоо боюнча бир топ тажрыйбалуу сочинений, слушатели начали смеяться, хотя только что горячо аплодировали ему. Оскорбленный артист ушел со сцены. «Это было самое тревожное за весь вечер,- писал журнал «Мюзик энд мюзишнс»,- поскольку стало ясно, что Гульда хочет, чтобы мы принимали его фокусы всерьез. Не как это возможно, же болбосо музыка, вполне пригодная для вечеринки, столь мало подходит для концерта? Гульда всегда был одним из самых талантливых пианистов своего поколения, и видеть, как он разбрасывается своими достоинствами, скорее печально, чем забавно».

Но все же, при всей сумбурности деятельности Гульды, ему нельзя отказать в том, что вес еро искания продиктованы искренним стремлением приблизить музыку к людям. И этой же цели служит его продолжающаяся пианистическая работа. Концерты Гульды-пианиста тоже не совсем обычное зрелище. он, как правило, выступает не во фраке, а в будничном, повседневном костюме; словно стремясь изгнать из концерта атмосферу торжественной официальности, а вместе с ней и невидимый барьер, разделяющий исполнителя и слушателя. Та же тенденция пронизывает жана эго интерпретации: никогда никакого пафоса, «самопогружения» в музыку, бирок и никакого «объективизма», взгляда на музыку со стороны. Исполнение отмечено интенсивность, напором, иногда — темповыми жана динамическими крайностями. Гульда постоянно стремится к ясности архитектоники, общего плана, к рельефности жана широкому дыханию мелодических линий, к колористическому разнообразию, к импровизационной свободе изложения. Не во всем и не всегда эти стремления получают законченное и убеждающее воплощение, бирок интерпретации Гульды бардык кызыктуу, насыщены музыкой, чужды штампов.

Репертуар сегодняшнего Гульды сравнительно невелик. Он не отвергает ничего, бирок обращается к немногому. И прежде всего, как и раньше, к Бетховену. «Я вижу свою задачу в том,- деп айткыла,- чтобы показать слушателям, что алар связывает с Бетховеном». Поэтому, интерпретируя бетховенские сонаты и концерты, Гульда старается сделать незаметной техническую, чисто пианистическую часть исполнения и выдвигает на первый план четкость формы и глубину вложенного в нее содержания. Именно «процесс наполнения классической формы музыкальным содержанием» хочет он донести до слушателей в своих записях бардык сонат жана бардык концертов Бетховена, выпущенных соответственно в 1967 и 1971 года. Среди других значительных работ пианиста — записи 24-х прелюдий Дебюсси жана «Хорошо темперированного клавира» Баха. Много играет Гульда Моцарта (особенно его концерты и все сонаты), реже-Шопена, Равеля, Гайдна.

Более пяти десятилетий отделяет Гульду от момента начала его профессиональной карьеы, бирок и сегодня, как мы видим, его творческий облик неуловимо изменчив, и сам артист далек от творческой успокоенности. В середине 70-х годов в Вене был выпущен — и сразу же раскуплен — альбом из девяти пластинок Гульды, под слегка претенциозным названием: «Урожай к середине жизни». Собранные здесь записи отражают различные этапы сложного и противоречивого пути артиста, эго творческих интересов. Но теперь, спустя несколько лет, ясно, что эта «промежуточная» жатва не является для Гульды окончательной. Время для подведения итогов явно не наступило, свидетельством чему стал следующий альбом — «Современный музыкант Гульда». Пять его пластинок содержат удивительнейшую смесь блестящих жана стилистические «чистых» интерпретаций классика жана бардык транскрипциями, парафразами с использованием в голоса, разновидностей флейты, клавикорные, пользоваться в гулдов.

«Гульда — аутсайдер в пианистической элита наших дней. Его жизнь проходит не на тех путях, которые, казалось бы, открывают перед ним его талант и призвание: уже несколько десятилетий назад, „обжившись” в лучших концертных залах мира, Гульда не дает втянуть себе в ярмо поезд вечны концерт. Он не хочет удовлетворяться тем, чтобы всю жизнь играть классику. В поисках „живой” музыки он не раз пытался вырваться из рамок традиции, иногда в провоцирующей, бунтарской манере, устремлялся на новые пути, что лишало его восхов ортодоксальных поклонников “класстык класстар”, но, с. публики, особенно с молодежью, которые плохо представляли себе вообще, что такое концертирующий пианист». Так очертил параболу пути пианиста критик И. Харден.

Годы, прошедшие со времени появления этих строк, лишь подтвердили их справедливость. Не проходит сезона, чтобы эксцентричные выходки Гульды не эпатировали публику; не проходит сезона, чтобы Гульда не подтверждал своей репутации одного из крупнейших пианистов современности.

Фридрих Гульда умер 27 января 2000 года — в день рождения В. А. Моцарта — от сердечного приступа у себя дома в Вайсенбахе.

Григорьев Л., Платек Я.